Ю. К. Скрипкин, О. Е. Хононова - Виновата ли Венера? (профилактика венерических болезней)

Оглавление

Как это бывает

Нужен ли такой разговор?

Кто же виноват?

Советское здравоохранение в борьбе с венерическими заболеваниями

Кто же они такие?

Личная профилактика при венерических заболеваниях

Поведение больного, заметившего у себя подозрительные выделения или высыпания

Врач и венерический больной

Венерический больной не должен самовольно прекращать лечение

Что же это за болезнь — сифилис?

Гонорея

Трихомониаз

Венерические заболевания — спутники пьянства

Ранняя половая жизнь наносит вред здоровью

В прочную семью не может проникнуть венерическое заболевание

Заключение

 

На главную страницу

Кто же они такие?

Евдокию Семеновну вызвали в венерологический диспансер. На нее как на источник заражения указал больной сифилисом. Перед врачом сидит уже немолодая, маленькая, худенькая женщина с нездоровым румянцем на щеках. От нее пахнет водочным перегаром. В разных местах давно немытой кожи проступают синюшно-красные пятна величиной с двухкопеечную монету, располагающиеся группами. Осматривая тело больной, врач спросила: "Давно ли появилась сыпь?" "Какая сыпь?" — Евдокия Семеновна равнодушно разглядывает высыпания, как бы ничего особенного не замечая: "Кожа у меня всегда такая — в "пупырышках". "Да не о том я спрашиваю, пятна когда заметили?". "Никаких пятен я не видела, может потому, что часто сплю в чем есть, где придется".

Евдокия Семеновна жила вместе с дочерью, зятем и внуком. Работала в овощной палатке. Домой нередко приходила пьяной. Из-за этого были ссоры с дочерью и зятем. Несколько месяцев назад Евдокия Семеновна вернулась из заключения, где отбывала срок за обвес и обсчет покупателей. Жизнь в семье дочери стала еще тяжелей. Евдокия Семеновна устроилась в закусочной посудомойкой. Формально она была прописана у дочери, однако дома была нежеланной гостьей, так как дочь и зять пьяную грязную мать зачастую не пускали ночевать. Чаще всего она ночевала у сестры, которая вела такой же образ жизни, или у Иванова, с которым познакомилась несколько месяцев назад возле винного отдела магазина. Вместе выпили, и он пригласил ее к себе. Иванов вдовец, живет один в однокомнатной квартире. Иногда обе сестры пьяные оставались у него. Так они проводили свободное от работы время, а утром, едва держась на ногах, плелись на работу.

Кроме Иванова, который от нее заразился, Евдокия Семеновна других мужчин назвать не смогла, так как половые связи были случайные, с малознакомыми, в нетрезвом виде. Были обследованы сотрудники кафе, где работала Евдокия Семеновна, дочь, зять, внук и сестра. Все, кроме сестры, оказались здоровыми. У сестры на половой губе врач обнаружила язвочку, в выделениях которой была найдена бледная спирохета. Заразилась она недавно. Половые контакты назвать не могла, связь с Ивановым отрицала. Однако при повторной беседе с Ивановым он признался, что, будучи пьяным, спал с обеими сестрами. Все трое были помещены в больницу с заразной формой сифилиса. У Иванова и сестры Евдокии Семеновны был первичный сифилис, у Евдокии Семеновны — вторичный, она заболела раньше. Проводить лечение Евдокии Семеновне было сложно, так как от постоянного злоупотребления алкоголем организм был сильно ослаблен. Она страдала тяжелым заболеванием печени. Однако на последние деньги сестры продолжали пить. Такой образ жизни привел к тому, что сестру парализовало. Через три месяца она умерла. Вскоре от тяжелого заболевания печени умерла и Евдокия Семеновна.

...Шесть месяцев назад Ромуло женился на девушке, которую любил и любит сейчас. Молодым нужно было кое-что приобрести, и Ромуло с товарищем приехали в Москву. Приобретенные вещи они сдавали в камеру хранения. Однажды, возвращаясь из камеры, они поравнялись с машиной, из окна которой, поблескивая белоснежными зубами, улыбалась миловидная блондинка. Брючный костюм голубого цвета был ей очень к лицу. Ромуло улыбнулся в ответ, "Садитесь, подвезем." — задорно позвала женщина. "Так куда едем?" — спросил таксист. Не ожидая ответа растерявшихся молодых людей, блондинка скомандовала: "В гастроном и за город". Через 15 минут они переходили из отдела в отдел елисеевского гастронома, наполняя авоськи все новыми и новыми свертками и кульками. Такого количества закуски и спиртного могло хватить на компанию в десять человек. Друзья за все платили. Шофер сложил продукты в две откуда-то появившиеся корзины, аккуратно расставил, чтобы не разбились бутылки и быстро повел машину, оставляя Москву позади. Они свернули на залитую солнцем лужайку, окруженную высокими стволами деревьев. Все было предусмотрено: появилась подстилка и полотенце, на котором новоявленная хозяйка разложила закуску, расставила складные рюмки. Ромуло вспомнил о жене, стало как-то не по себе. "Чего хмуришься", — обратилась к нему блондинка и потрепала его по волосам. После третьей рюмки все было забыто, пили на "брудершафт", целовались. Вскоре шофер удалился к машине. Друзья остались с незнакомкой. Она не назвала им ни имени, ни адреса. Когда вернулся шофер, блондинка по-хозяйски собрала оставшуюся провизию, и они направились к машине. Высадив у метро еще не успевших прийти в себя молодых людей, машина умчалась.

Через два месяца друзья встретились в московском вендиспансере. С ними была и жена Ромуло, заразившаяся от него. У всех троих были обнаружены проявления сифилиса. Их определили в больницу. Тут-то Ромуло вспомнил, что номер машины такси, на которой они ездили с блондинкой за город, соответствовал первым цифрам его домашнего телефона, поэтому он обратил на них внимание. Зная номер такси, нетрудно было отыскать водителя машины. После недолгого запирательства шофер подвез патронажную сестру к дому, где жила блондинка. Это была тунеядка, около двух лет нигде не работавшая, искавшая "легкой" жизни. Она была направлена на принудительное лечение, а затем выслана из Москвы за тунеядство. В таксомоторном парке был устроен товарищеский суд. Все единогласно проголосовали за увольнение шофера без права работать таксистом в другом месте, чтобы не было повадно марать честь таксиста.

...Дуся была доставлена в вендиспансер милицией. Ее взяли на вокзале, где она слонялась без определенных занятий. Она нигде не работала, определенного места жительства не имела. Дусе 18 лет. Она жила с матерью недалеко от города Чебоксары. После окончания школы Дуся устроилась на завод. Но вскоре работа на заводе показалась ей тяжелой и неинтересной. Многие девочки из цеха поступили учиться на вечернее отделение института. Дуся не захотела. Отказалась она участвовать и в заводской самодеятельности, хотя обладала приятным низким голосом. Имела возможность поехать по вербовке работать на стройку. Но все это было не то, о чем мечтала Дуся. Всюду нужно было трудиться. А ей хотелось "красивой, легкой жизни". В московской области жила девушка, с которой Дуся училась в школе. У нее она решила на первое время остановиться. Глядя на себя в зеркало, откуда озорно поблескивали маленькие карие глазки и выделялись ямочки на щеках, Дуся про себя думала: авось не пропаду. Улыбнется и мне счастье. Встречу хорошего человека, выйду замуж. В ее воображении он был молодым, красивым инженером или техником, вежливым, хорошо одетым и непременно с собственной комнатой. Собрав немного денег, она сказала матери, что уезжает, и двинулась в путь. Несколько раз она ночевала у подруги. Но ездить было далеко, да и денег на электричку уходило много, они быстро таяли. Вскоре прохудились сапожки, поизносилась одежонка, а воображаемый "принц" не являлся. Там, где бывала Дуся, слоняясь одиноко возле магазинов, кинотеатров, на вокзале, она встречала молодых людей, лихо потряхивающих сальными длинными волосами, грубоватых, сквернословящих. Они не прочь были провести с ней несколько часов, вечер. Обычно все это кончалось выпивкой со скудной закуской. Иногда новый знакомый приглашал своих приятелей. "И они издевались", — горько усмехнувшись, добавила Дуся.

На Дусе все было грязное, пропитанное потом. Давно не мытые ноги и мокрые чулки. При осмотре у Дуси была выявлена заразная форма сифилиса. Высыпания были на половых органах. На прощание она сказала: "Вылечусь — поеду домой работать. Знаю я теперь цену легкой жизни".

...В вендиспансер Нина пришла сама. Она заметила язвочку на половых органах и сыпь в области туловища. У нее оказалась заразная форма сифилиса. На все вопросы врача она упорно молчала. Закрыв ладонями лицо, тихонько всхлипывала. "Тебе придется все рассказать, это необходимо, чтобы не заболели другие. Нам нужно знать, от кого ты заразилась и кто мог заразиться от тебя". Нина по-прежнему ничего не говорила, только плакала все громче.

На третий день, тихонько постучав в дверь, в кабинет врача вошел уже немолодой мужчина среднего роста. "Вы лечащий врач Нины, — обратился он мягко, — я ее отец". "Очень хорошо, может быть, вам удастся убедить Нину рассказать о себе". "Рад буду хоть чем-нибудь быть полезным. Только сегодня мы с матерью узнали эту страшную новость. Нина сказала мне, что больна сифилисом. Это правда?" "К сожалению, да". Отец Нины сильно побледнел. "Нина у нас поздний ребенок. Думали, не будет детей. Конечно, баловали. Она учится в московском институте. Почти каждую неделю мы разговаривали с Ниной по телефону. Сегодня рано утром я узнал, что дочь в больнице. Вот и прилетел. Больно подружка у нее была непутевая. Может, она ее с толку и сбила. Правда, сейчас ее в институте уже нет, исключили за неуспеваемость". Вновь была вызвана Нина. Врач еще раз ознакомила ее с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 октября 1971 г. "Об усилении ответственности за распространение венерических заболеваний" и сказала, что если Нина сейчас сама все не расскажет, придется обратиться за помощью в институт. Может быть, друзья лучше расскажут о ее образе жизни. При упоминании об институте Нина разрыдалась. Врач подождала, пока она успокоится и, вытягивая слово за словом, вот что узнала.

Нина в прошлом году успешно сдала экзамены в один из лучших вузов страны. Первый год жила в общежитии. Ее соседка по комнате Лариса тоже была студенткой первого курса. Предприимчивая Лариса полностью подчинила своему влиянию Нину. Она решала — куда пойти, с кем встречаться, что купить. Родные присылали Ларисе достаточно денег. Но у нее вечно не хватало. Что-то она покупала, что-то продавала. Брала деньги взаймы у подруг и не всегда аккуратно отдавала. На второй год Лариса с Ниной поселились на квартире. Решили — так удобней, живешь, как хочешь. Хозяйка попалась непридирчивая. Можно пригласить гостей в любое время. А родителям девочки написали, что в общежитии нет мест. Теперь денег им стали высылать больше, так как приходилось платить за комнату.

Однажды Лариса предложила: "Брось зубрить, надоело. Пойдем лучше в ресторан". Нина думала, что подруга шутит, но та не шутила. Она быстро оделась, наложила на веки тени и вопросительно взглянула на Нину. Нина медленно начала одеваться. "Куда мы пойдем?". "Увидишь". Девушки направились в сторону ресторана "Арбат". У ресторана Лариса замедлила шаг и, непринужденно болтая, стала поглядывать по сторонам, задержала свой взгляд на стоявших неподалеку молодых людях. Заметив, что молодые люди приближаются к девушкам, Лариса заговорила громче. Те пригласили девушек составить им компанию. Лариса сказала, что принимает приглашение с удовольствием, и они направились к ресторану. Нина была впервые в таком роскошном месте. Было очень хорошо. После выпитого вина все были милыми и симпатичными. После танцев молодые люди расплатились. Вышли вместе с девушками, попросили разрешения зайти на несколько минут, но остались до утра. Такие похождения у подружек повторялись. Вскоре у Ларисы оказалось много неотработанных занятий, не сданных зачетов. Ее не допустили к экзаменам и отчислили. Она уехала домой к родным.

Нина осталась одна. У нее также была большая задолженность. Но без Ларисы ей стало скучно. Однажды, внезапно закрыв книгу, Нина начала одеваться, ее потянуло на улицу. Захотелось немного прогуляться, почувствовать на себе задерживающиеся взгляды прохожих. Нина была выше среднего роста. Трикотажное платье красиво облегало ее стройную фигуру. Серые лучистые глаза посматривали слегка удивленно и строго из-под пушистых ресниц. Довершали портрет темные густые брови и гладко зачесанные русые волосы. Двигалась Нина быстро, стройные ножки стремительно несли ее вперед. Поравнявшись с кинотеатром "Октябрь", Нина, взглянув в сторону афиши, заметила двух мужчин, смотревших ей в след. Один из них сразу же отделился и догнал ее. Она не видела его лица. Голос вкрадчивый и мягкий предложил: "Можно вас проводить?" Нина ничего не ответила. Молодой человек продолжал идти рядом, что-то все время говорил, рассказывал о живописи, литературе. Нину ни о чем не спрашивал. Вскоре их догнал товарищ с девушкой, и они предложили посидеть немного в ресторане. Нина не возражала. Новый знакомый сидел рядом, внимательно ухаживал, не забывал подливать вино. Когда они вышли из ресторана, ее новоявленный знакомый остановил такси и, сев с шофером, сказал, куда ехать. Ехали долго. Наконец такси остановилось у высокого дома. Молодой человек открыл парадное своим ключом, прошел по коридору и открыл дверь в комнату, настежь распахнул окно, так как воздух в комнате был спертый.

...Когда Нина проснулась, в комнате они были только вдвоем. Ей было страшно, она боялась этого совсем чужого бородатого человека с низким вкрадчивым голосом. Она начала быстро одеваться. Он пошел ее проводить. Нина хотела побежать к остановке автобуса, но спутник ее не пустил, крепко держа за локоть. Он остановил поравнявшееся такси, спросил куда ехать. Нина сказала, что сможет доехать сама, но он довез ее до дома и, простившись, пожелал ей хорошо сдать экзамены. Пообещал в свободное время заехать. Но больше она его не видела.

И вот она в вендиспансере. По срокам заражение могло быть от него. Но о нем она ничего не знала. Кроме того, что он назвался художником. Она даже хорошо не рассмотрела его лицо, так как он сидел все время рядом, а не напротив. Дом, где она провела ночь, был где-то на окраине города. Посмотреть, какой автобус туда ходит ей не удалось, так как спутник не пустил ее на остановку. Нине казалось, что на машине она могла бы узнать это место. Два дня патронажная сестра вместе с Ниной ездили на диспансерной машине по окраинам Москвы, где были новостройки, но узнать место она не могла. Нина назвала еще одного мужчину. Это был знакомый хозяйки. С ним у нее были встречи несколько раз, у нее на квартире. С помощью хозяйки удалось вызвать его через место работы. Он был здоров. Но с целью предупреждения заболевания ему было назначено предупредительное лечение. По окончании первого курса лечения отец отвез Нину домой. "Пусть, если захочет учиться, поступает работать и учится вечером".

На главную страницу / Далее...